Не хотим терпеть лишений, но желаем перемен

Уже несколько дней не утихают споры по поводу запрета полётов Belavia (про то, что в Беларусь многие отказываются летать, упоминать не будем). Кто-то считает, что запреты ударят не только по экономике страны, но и больше всего скажется на безопасности граждан, которым, итак, нелегко в условиях репрессий. Кто-то переживает, что не слетает в Париж, а очень хотелось отдохнуть. Юрист Вадим Дорох попытался разобраться в настроениях соотечественников и вынес однозначный вердикт. 

Многие из нас осуществляют активности, которые совсем не по нраву белорусским правоохранителям. И когда ты что-то делаешь этакое, то всегда хочется держать путь отхода в голове. Как на марше. Ты просчитал направления отступления и ты готов к нескольким возможным сценариям. Предупреждён — вооружён. Ты знаешь, что можешь улететь в Польшу или Литву, там есть шанс получить гуманитарную визу очень быстро.

Сейчас такие пути отхода перекрываются или сильно удлиняются. А долгий путь может помешать выбраться. Вспомните случай с Любецкой. Вышла из СИЗО вчера, а завтра уже улетела в свободную Европу. Быстро и четко. Чем больше таких путей отхода, тем проще воспринимать ситуацию. Чем проще ситуация, тем меньше нервов, меньше ошибок. К тому же никто не отменяет релокации, бытовых срочных дел, служебных командировок. Каждое такое отсечение лишает нас ощущения того, что мы часть мира и оставляет ощущение одиночества и обречённости. Окно в Европу — это не только другой мир, это и глоток свежего воздуха. 

Если рассматривать запрет, как санкции, то получите, распишитесь. Но когда в Беларуси было всё очень жёстко, Европа молчала. Когда это коснулось её безопасности, то начала действовать. 

Нам сейчас устроят Северную Корею, а что потом? Не бросят ли нас выживать годами, как это происходит на Кубе, Венесуэле, где ничего не меняется, кроме постоянного обнищания народа. Нам обещают помощь после победы. Через 20 лет, через 50 это случится? Но доживём ли мы до победы?

Получается, что рано или поздно любой из нас начнёт смотреть на Восток. Потом начнёт ездить в Сочи, отдыхать в Ростове, пить кофе на набережной Невы. Белорус ко всему приспособится и найдёт выход. Хотя бы потому что привык к сложностям. Но он привык к загранице. Которая теперь безальтернативна.

Но всё же давайте будем откровенными. Ограничения с 2020 года в какой-то мере позволяют относиться полегче к надвигающемся тотальному авиа-бану. В целом, я исповедую принцип: «Нельзя желать перемен, не меняя ничего в своей жизни». Тем более что при желании каждый из нас может улететь куда угодно, даже в силу внезапно возникших препятствий. 

Мои друзья подались на визу и купили билеты в Грецию, как только открылся визовый центр. Если Греция закроет небо для белорусского авиаперевозчика, они присмотрели вариант с перелётом через Москву. Общая цена практически не изменилась. Путь удлинился? Это мы сейчас о белорусах, которые последние семь лет летали через Вильнюс и Варшаву на море? Я слышу разговоры о том, что нас лишили возможности переместиться в Европу из-за ситуации в стране. Скажем так, есть люди, которые не смогут уехать, потому что в отношении них уже существуют определённые ограничительные процедуры. И это не ограничения от ЕС. 

Другие (кому ничего не грозит) могут улететь через Москву, Стамбул и Дубай. Дорого? Мы говорим сейчас о безопасности или об экономии? Будем честны, Belavia часто подвергалась критике именно за дорогие перелёты. Она не стала дешевле. И мы будем искать дешевле по-прежнему. Конечно, есть бытовые случаи по здоровью или похоронам. Моя знакомая не была на похоронах отца, потому что не смогла попасть на определённую территорию Луганской области.

Проблемы такого рода случаются и будут всегда. В конце концов иногда вам может не хватить билетов на прямой рейс, но это не значит, что вы не сможете попробовать иной вариант.

При этом напомню, что существенная часть ограничений это всё же следствие эпидемии. И не все желающие могли бы въехать в Европу по гуманитарной визе. Если я захочу уехать, то я поеду через Стамбул. Я там никогда не был. 

Запрет как санкции? Давайте чётко разделять наши проблемы и европейские страхи из-за возникшего недоверия к белорусским службам навигации. Европа защищает в первую очередь себя. Мы не можем утверждать, что это делается ради нас и не можем требовать гибкого подхода.

Поэтому, когда я слышу вопрос о том, какой эффект получат от этого белорусы, то налицо непонимание происходящего. Европейцы не могут не отреагировать. Они начинают применять санкционные механизмы, которые совпадают с белорусским протестом, но именно сейчас не являются его следствием. Об этом говорит реакция и скорость принятия европейских решений, которых не было ранее. Плохо это для нас или хорошо? Превратимся ли мы в Северную Корею или с потерями сможем прийти к новым выборам и переменам? Будет ли прямой эффект? Но ведь сейчас в Беларуси вообще мало путей с прямым эффектом. Конечно, есть такие в истории, но позвольте, вы не готовы сделать пересадку в Москве и готовы к решительным действиям в стране? 

А если будут решительные шаги, то кто сказал, что обязательно достигнем цели? Никто не может дать слово, что кто-то не введёт войска, чтобы стабилизировать ситуацию в стране…

Сейчас любое протестное средство, любой метод — это часть сплава. Знаете, как дюралюминий — высокопрочный состав мягкого алюминия с мягкой медью. Санкции, возможно, и не сменят режим, но могут явиться триггером, толчком к другим действиям, элементом сплава. Мы не хотим терпеть лишений, но хотим перемен. Так не бывает. Мы не ждём помощи от Европы, но при этом пеняем её, то за слабые санкции, то за запрет перелётов.

Давайте решим: мы летим к переменам или мы остаёмся.

Обложка — автор неизвестен