Натягивали проволоку прямо на наших глазах

Речь Карпенкова про создание «лагерей для особо острокопытных» вызвало народный гнев и обсуждения, такое действительно возможно в XXI веке? Фотокорреспондент газеты «Новый час» Дмитрий Дмитриев поделился историей, рассказав о том, как побывал в ЛТП, из которого прямо на их глазах превращали в тот самый лагерь.

Еще в конце июля несколькими медиа были озвучены планы фильтрационных лагерей хоть даже на базе свежепостроенного задорого стадиона «Динамо» в столице и пару других мест.

Вполне себе да! 23 августа именно на подступах к «Динамо» была повышенная концентрация ВВ и 3214.

Сей разговор был в конце октября, начале ноября 2020, однако воз и ныне где-то…

Это основное. Есть и косвенное.

После событий августа я лично 13 августа после шок-терапии был этапирован в ЛТП под Слуцком, хотя мы до этого слыхом не слыхивали об этом месте. Мы были уверены, что нас везут в Жодино.

С этого места буду поподробнее.

Приехав в конечную точку, были весьма спокойно и лайтово выгружены из автозаков. Спокойно и без воплей/лупцеваний построены в квадраты/коробки. Нас всех переписали по ФИО.

В пределах видимости можно было заметить абсолютно свежий лагерь. В небо и вокруг пахли свежеструганной древесиной вышки и забор высотой метров 5, нас окружали несколько растерянных срочников с автоматами и худыми метисами овчарок (я собачник, я знаю). Вдоль наших рядов ходили девушки в форме и спрашивали наши ФИО. У них не было даже дубинок…

Потом покоробочно вновь прибывшие хромали к одноэтажному длинному зданию через дорогу и скрывались там минут на 20 и затем их уводили дальше. Без мата, без пинков и ударов дубиной.

Когда очередь дошла до нас, то там мы увидели и услышали, что мы находимся на территории Слуцкого ИВС (!) и будем отбывать здесь свои административные аресты. «Спокойно сидите и спокойно уезжаете». Капитаны, майоры и подполковники были очень сдержанны и не смотрели в глаза. Я потом понял почему. Когда мы заходили в это здание, то раздевались для медосмотра и «душа». Женщина-врач и эти офицеры видели все, что с нами делали на Окрестина. Я видел эти глаза и падающие челюсти…

А потом нас отвели поесть. Мы 3 суток почти не видели еды и нас накормили как дома, ну почти… Мы на раз усвоили как нужно заходить в столовую, садиться на лавки, выходить и т.п.

А потом привели в наше «общежитие» (на почти 200 морд), расселив по кроватям и скомандовав «Отбой» ВЫКЛЮЧИЛИ СВЕТ! Это было просто за пределом мечтаний!

Утром чудеса не закончились. Нас сводили на шикарный завтрак, потом раздали постельное белье, принесли книги. Раздали мыло, и мы смогли постираться, развесить во дворе на веревке свои носки с трусами, выкурить по сигарете и почувствовать себя людьми.

Вокруг кипела работа! Каждое здание отделяли от других — вкапывали столбы, натягивали проволоку, у периметра устанавливали большие солдатские палатки. Взгляды наших охранников были совсем не радостные, а рабочие, которые строили все это открыто, бурчали: «Новый Освенцим строим!» и матерились.

Я не знаю, что произошло (только догадываюсь), но нас после сытного обеда 14 августа (я видел, как одна из поварих постоянно смахивала слезы) отпустили. Милицейский пузатый полковник орал, что он привлек волонтеров для нашего вывоза, совал бумаги на подпись о том, что мы предупреждены, что при участии в незаконных массовых мероприятиях можем быть привлечены к уголовной ответственности. Охрана хмуро стояла на местах. Офицеры смотрели в землю.

Когда мы шли на неожиданное освобождение, то хором и поодиночке благодарили за человеческое отношение.

Они смотрели в землю.

Это был эксперимент. И он с треском провалился.

Обложка — https://www.instagram.com/mikitarasolka